1. Имя персонажа
Мана Д. Кэмпбелл/Mana D. Campbell. Кличка: Уолкер/Walker, данная директором цирка, где жил некоторое время Мана
2. Возраст. Пол
23 года. Дата рождения: 25.12.1993. На самом деле не помнит точную дату.
Мужской
3. Внешность
Рост: 175см. Вес: 51 кг. Национальность: англичанин. Определил это скорее по чертам лица, чем на самом деле так полагал.
Мана - не слишком высокий, худощавый юноша, производящий впечатление едва ли не подростка из-за бродячего образа жизни. Предмет его гордости - длинные (до середины спины) пышные коричневые, практически черные, волосы, небрежно растрепанные большую часть времени. Периодически Мана собирает их в хвост, однако может совершенно запамятовать об этом. Глаза насыщенного золотистого оттенка, словно мед и солнечный свет, обманчиво добрый и теплый оттенок, кажущийся еще красивее под длинными пушистыми ресницами. У него тонкие черты лица, заостренный подбородок, миндалевидный разрез глаз; тонкие, четко очерченные губы всегда готовы растянуться в мягкой приветливой улыбке. Кожа, от природы светлая и приятная наощупь, обветрилась, хоть и нет ничего, что нельзя было бы исправить правильным уходом. В этом необычном парне чувствовалась кровь знатной семьи, вместе с врожденной плавностью движений и очаровывающей внешностью, однако уличная жизнь наложила свой отпечаток на его манеры и характер: когда это необходимо, парень становится жестким, упрямым, своевольным и даже жестоким.
Жизнь на улице сделала его куда сильнее физически, хотя внешне по нему не скажешь, Мана очень вынослив, ловок и неплохо подготовлен к дракам, пусть количество стычек оставило на его коже шрамы. Тонкие длинные пальцы неплохо приспособлены как к игре на музыкальном инструменте и показу безобидных фокусов восторженной публике, так и к мастерству карманника. Лишь на вид хрупкие запястья с успехом способным свернуть обидчику шею, а острые зубы - вцепиться в незащищенный участок кожи, если придется.
Чаще всего одет в длинный бежевый плащ с высоким воротом, черные брюки, жилетку и белую рубашку, на шее неизменная алая лента вместо галстука, словно бы в его крови все еще была память о временах, когда он был отпрыском знатного рода. Для выступлений одевается в мешковатый костюм клоуна или костюм, сшитую на манер фраков 19 века, с высоким цилиндром, украшенным цветами, лентами и безделушками. Во время странствий за спиной у него вместительный рюкзак, набитый провиантом, лекарствами и предметами первой необходимости, а в руках - трость с круглым набалдашником.
Единственное, что не дает ему покоя, - старые и уже немного выцветшие татуировки в виде стигматов, на лбу, запястьях, шее и ногах. Стигматы на лице он прячет за густыми волосами или маскирует гримом, однако не может вспомнить, когда он делал такую татуировку и к чему: сам парень агностик, так что никакого трепета перед богами и святыми в нем нет, а потому для него "святые отметины" не несут никакой смысловой нагрузки.


4. Характер
По характеру Мана очень добрый, мягкий и отзывчивый парень, готовый всегда протянуть руку помощи нуждающимся. В этом его не смогли изменить даже улицы различных городов. Он любознателен, довольно умен и всегда готов узнать нечто новое - какими бы знания ни были. Однако это только одна его сторона - а ведь в каждом скрывается океан со своими омутами. Мана не помнит половину своей жизни, и потому крайне осторожно подпускает людей к себе, очень недоверчив и беспокоен. Многие могли бы назвать себя его друзьями, однако сам Кемпбелл их таковыми не считает, пусть бы и обошел полмира в поисках своей настоящей семьи. Парень вряд ли способен сказать, есть ли у него настоящие друзья, ради которых он бросился бы в пекло. По восприятию мира очень чувствителен, вполне способен расплакаться от хорошей книжки или красивой музыки, обожает детей и радуется даже мелочам вроде ясного солнечного утра или хорошего завтрака. Однако при общении от него остается двоякое чувство: Мана словно находится в своем, отдельном мире, окутанный прозрачным, но толстым и крепким стеклом, которое не позволяет пробиться к нему. У парня неплохо развита интуиция, однако зачастую она касается только его близких, но не его самого. С ним самим может произойти что угодно, и говорить "я же предупреждал" совершенно бесполезно.
Есть еще одна особенность этого солнечного парня, о которой он предпочитает молчать: провалы в памяти, после которых он очень часто обнаруживает на плаще пятна крови, и окровавленный нож-бабочку в кармане, обычно используемый для самозащиты. Совершенная пустота в голове, словно бы этого эпизода не существовало вообще для юноши, очень пугает Ману, как минимум потому, что он не знает, как давно эти провалы происходят и что он делает, когда теряет контроль над своим телом и сознанием. Порой ему кажется, что из зеркала на него смотрит совершенно иной человек - безумец с улыбкой садиста и руками по локоть, увы, не в гренадине.
5. Ориентация. Предпочтения. Мечты
Пансексуал (не придает особого значения гендерной принадлежности партнера)
Его умения: прекрасно поет, умеет показывать фокусы, воровать, что дало ему возможность зарабатывать на жизнь и путешествия. Записывает итоги дня в небольшую записную книгу при помощи нотного шифра, который смутно помнит из своей прошлой жизни. Его коронная фраза - "Не останавливайся, продолжай идти": порой Мане кажется, что если он остановится хоть на мгновение, то упадет и не сможет подняться, а отгоняемое ежедневно безумие завладеет им полностью, и от прежней личности Кемпбелла не останется ничего. Очень любит животных, когда-то у него даже был пес по имени Аллен, который сопровождал его в путешествиях. Очень любит чай и бабочек. Умеет вязать простенькие шарфики и свитерки. Бегло говорит на нескольких языках, знает, в основном, ключевые фразы.
Мечта: вспомнить все и найти свою семью. Мана смутно помнит, что когда-то у него был брат... Но как найти того, о ком ничего не помнишь, кроме нечеткого образа?
6. Биография
Первое, что вспомнил Мана, придя в себя на улицах неизвестного города, - это пустоту и смутные, обрывочные образы. Ему тринадцать, но он не помнит ничегошеньки, что происходило с ним эти годы. Он стоит под дождем и смотрит на себя в витрину закрытого магазина, одетый в длинный плащ, растрепанный и ничего не понимающий, сам себя не узнающий и не знающий. Саднящие руки и лоб в свежих татуировках, в кармане - немного денег на первое время. А в голове - только его имя. На этом вполне можно было бы и окончить историю Маны, потому как молодые симпатичные мальчишки на улице быстро становятся добычей наркоторговцев и сутенеров, однако парня приметила одна из актрис бродячего цирка. Она-то и привела мальчика, поддавшись какому-то неясному порыву.
Директор цирка быстро смекнул, что из незнакомца выйдет толк, вот только на все вопросы о том, кто он, парнишка упорно отвечал "Мана".
- Бесфамильный, что ли? - удивился директор. - Значит, будешь Уолкером.
Позже, много позже Мана вспомнил свою настоящую фамилию, пусть это и не дало ему никаких зацепок, где искать его семью и пропавшее прошлое, а также причину, по которой он оказался на улице в одиночестве. В цирке его приняли неожиданно тепло - во всяком случае, многие. Фокусник обучил его шулерству и мелким фокусам, которыми можно было подзаработать, акробаты тренировали и развивали физическую ловкость, а приведшая его актриса, танцовщица, старше его лет на семь, стала первой женщиной, пусть бы сам Мана и не испытывал к ней ничего, кроме привязанности. За два года они объездили многие города, а циркачи стали ему очень близки, но в какой-то момент ему в голову пришла простая мысль: пора идти дальше. Держать его никто и не собирался: директор, весьма набожный человек, справедливо рассудил, что воспитанник и сам разберется, что к чему. хотя терять перспективного парня было очень обидно.
Мана Уолкер отправился в путешествие, не останавливаясь. Он подрабатывал как мог: пел в кабаках и на выступлениях театров, брался за различные подработки, часто выполнял грязную работу, крал и сам выступал на улицах, деля заработок со случайными напарниками. Впрочем, такая бродячая жизнь ему вполне нравилась, так как вызывала приятное теплое чувство в груди - словно он уже раньше вот так изучал мир, отмеряя километры ногами. И в шестнадцать пришло "оно" - первые провалы в памяти. Дежавю - снова стоять под проливным дождем с кровавыми пятнами на плаще и не помнит ничего, кроме пустоты. Его последнее воспоминание - они делили выручку с напарниками. Мана тогда впервые испугался настолько, что лишился дара речи. Напарники его были в порядке, однако поведанное ими заставило сердце парня биться вдесятеро быстрее:
- Да, мы поделили выручку, а затем у тебя словно взгляд остекленел, как у пластмассовой куклы. Ты улыбнулся и ушел по каким-то своим делам. Ну и жути ты нагнал, конечно! Хотя я рад, что ты целый вернулся. Говорят, на окраине нашли зарезанного парнишку, похожего на тебя, - поделился с ним скрипач, пока Мана старательно изображал невозмутимость и расслабленность. Вот только от такой новости внутри все похолодело. Мана не помнил, чтобы он убил человека...
С тех пор путешествие стало напоминать отчаянное бегство - от себя, от провалов, от случайных знакомств и связей. В голове испуганной птицей билась навязчивая мысль: если Уолкер-Кемпбелл найдет брата, о котором знал только то, что тот существует, то все станет на свои места, все паззлы сложатся, все головоломки будут решены. Дорога привела его в Париж - странный и некогда красивый город, в котором оставалось место вечно пьяным "феям", дарящим наслаждение за звонкие монеты, испорченным и исковерканным мечтам и еще чему-то, смутному и неуловимому. "Здесь," - дрогнула птица-мысль и притихла. А Мана шагнул к величественному зданию Театра.
- Добрый вечер. Вам нужен певец или разнорабочий? - мягким бархатным голосом спросил Мана на входе и неловко улыбнулся, скрывая свое волнение. Если брат здесь, то рано или поздно они встретятся.
7. Место работы. Должность. Место проживания
Место работы: Театр; иногда подрабатывает на улице, по желанию.
Разнорабочий, певец. В основном на подхвате и помогает всем, кому нужна его помощь.
Живет в Театре, на шестом этаже, в свободное время слоняется по городу, выведывая информацию.
8. Откуда узнали о нас?
Пригласил Канда из прошлой ролевой (там отыгрывал Неа).
9. Связь с вами
Администрация в курсе.
10. Ключ
невинность, активация!
11. Пробный пост
Мана не думал, что его сразу отправят на сцену показывать свой голос: судя по взгляду мужчины, который представился управляющим, тот вообще не горел желанием принимать в Театр какого-то пацана с улицы, пусть бы даже с милой улыбкой и необычной внешностью. Но рано или поздно это должно было случиться: поскрипев зубами, мол, персонала не хватает, в зубы Кемпбеллу были вручены ключи от комнаты под самым чердаком, а также приказание явиться завтра к сцене и перетащить тюки с новой одеждой для выступающих. Поначалу Мана даже удивился такой простой подработке... пока не увидел практически заваленную этими тюками сцену. они что, собрались торговать этими тряпками? Впрочем, любое представление держится в том числе и на внешнем облике. Все приходят поглазеть на красивых, ухоженных, дьявольски обольстительных актеров, которые должны быть одеты так, словно бы завтра наступит конец света, а им. прекрасным бабочкам-однодневкам, терять совершенно нечего. Правда, один тюк весил как добрый мешок картошки, так что после двадцатого или тридцатого рейда на пятый этаж философские мысли будто бы ветром выдуло. И во время одного из них он налетел на какого-то пацаненка, года на четыре или больше младше его, невысокого. длинноволосого и с не самым дружелюбным взглядом. Разрез глаз и характерные черты наводили на мысль о том, что перед ним стоит довольно редкий индивид - азиат, да еще и японец. В последнее время их совсем по миру раскидало... И как его угораздило сюда попасть?
- Смотри, куда прешь, - буркнул необычный мальчишка, на которого налетел впопыхах брюнет, и скрылся за поворотом со скоростью военного истребителя. "Наверное, тоже один из сотрудников... Они берут даже детей?" - удивился было юноша, однако уже на следующий день ему стало совсем не до удивления: управляющий явно вознамерился уработать нового сотрудника так. чтобы тот забыл не только свое прошлое, но и свое собственное имя. К концу дня даже у привычного к физическому труду Маны руки неприятно ныли. от усталости. Как оказалось, это был только первый такой день в череде еще нескольких месяцев работы, не покладая рук. Пару раз он видел того самого мальчишку-азиата, который был его соседом: мальчика тоже использовали как подсобного рабочего, посылая то по одному поручению, то по другому, но перемолвиться хоть словечком им так и не удавалось: азиат смотрел на него волчонком и сбегал, шипя под нос что-то не слишком цензурное, как догадывался Мана. И это немного ставило в тупик: парень редко встречался с настолько нелюдимыми личностями. Впрочем, он довольно быстро отстал от коллеги. Если тот не желал идти на контакт, к чему принуждать? Да и просто было немного не до того.
Управляющий брал его измором, но Кемпбелл и не думал жаловаться или уходить: если смутное чувство внутри него право, то брат был где-то здесь, неузнанный, невидимый... Только одного бы не хотел парень - чтобы его братом оказался этот жутковатый тип, который не давал ему и свободно выдохнуть. В конце концов, он едва не упал с самой верхотуры, когда поправлял подвесы, так что управляющий все же решил отстать от него. Ненадолго. Буквально пока раскрасневшийся и еще дрожащий парень не прекратит переводить дух после почти свершенного полета головой вниз на доски сцены.
- Эй, сегодня в банкетном зале будет маскарад. Возьми Канду и принесите с пятого этажа витраж с русалками. И осторожно, бездари, этот витраж стоит столько, что вы в жизни не расплатитесь, даже если я вас отправлю шлюхами работать, - буркнул донельзя напыщенный и надутый управляющий. Когда он отвернулся, Мана не удержался и показал ему в спину комбинацию из среднего пальца: ангельское терпение давало сбои.
- Так ты Канда? Приятно познакомиться, - улыбнулся мальчику Кемпбелл, однако тот издал странный звук, похожий на "тч" и отвернулся, махнув хвостом волос. - Такой симпатичный мальчик, а воспитание...
- Отъебись, - буркнул в ответ азиат, пряча глаза. Мана пожал плечами и закатил повыше рукава рубашки.
Витраж был довольно тяжелым, так что Мана решил нести его вниз вперед Канды, чтобы мальчику было немного полегче тащить эту штуковину. Начищенные светильники играли всеми цветами радуги на замысловатой мозаике, и в какое-то мгновение Мана даже подумал, что этот милый витражик сейчас оживет, и русалки улыбнутся и запоют свои песни...
Сложно сказать, кто из них был виноват: в какой-то момент на начищенных до блеска полах ноги поехали у обоих, так что с лестницы с громким матом они летели вместе. Вместе с витражом, с оглушительным треском разлетевшимся на осколки, стоило ему только коснуться пола. Брызги стекла полоснули по лицу, оставляя тоненькие царапинки, крошка кололась в спину, сверху приземлился еще и мальчишка, выбивая последний воздух.
- Блядь... - простонал едва слышно Кемпбелл, прикрывая ладонью лицо и кусая губы: так он пока что не успевал косячить, а ведь только-только решил,что все наконец-то начало налаживаться. -Управляющий нам гланды через жопу удалит...
- В основном - тебе, - мстительно пробурчал Канда, сползая со старшего товарища и не преминув наступить побольнее на руку товарища по несчастью.
- Да обоим! И не разбираясь! - взвыл вполголоса парень и боязливо начал озираться: откуда-то сверху уже бухали шаги их начальства.
- Съебываем, - вот уж в чем, а в лаконичности приказов мелкому равных не было. И в четкости формулировки, к слову, так что уже через мгновение Мана был на ногах и со всех своих ног бежал следом за юрким пацаном. Они отмеряли этаж за этажом, слушая трехэтажные конструкции от разъяренного и негодующего управляющего, и юноша даже бы записал кое-какие из них. вот только сейчас надо было делать ноги со всей возможной скоростью, поспевая за юрким мальчиком, ориентировавшимся тут гораздо лучше него. В конце концов они попали в какое-то закрытое крыло, из которого выход был только назад. Возвращаться откровенно не хотелось, так что выход нужно было придумывать не просто в темпе вальса, а чем быстрее, тем лучше.
- И где мы? - поинтересовался, отдышавшись, брюнет, осматривая обстановку. Было темно, пахло духами из каждой комнатушки и очень, очень много комнат.
- У шлюх, - лаконично ответил японец, нервно озираясь.
- А почему так тихо?
- Рабочая ночь еще не началась, с хуя ли бы тут шумно было?
- Логично, - согласился с ним Мана, как в этот момент загрохотали по лестнице каблуки управляющего, ругавшегося так, что даже у привычного Кемпбелла руки непроизвольно дернулись заткнуть Канде уши. Решение пришло так же неожиданно, как и осознание, что, несмотря на полный идиотизм. такое вполне могло прокатить. Он схватил зашипевшего азиата за руку и втолкнул в пустующую комнату.
- Раздевайся, - скомандовал парень и тут же начал стягивать с себя одежду, едва не разрывая ткань. Взгляд его судорожно шарился по комнате в поисках чего-то.
- Ты охуел? Я несовершеннолетний! - сейчас раскосые глаза пацаненка явно приблизились к европеоидному разрезу и опасно замерцали от ярости. Впрочем, предложи кто тринадцатилетнему Мане переспать с ним, тот бы тоже не был восторге.
- Во-первых, если бы я хотел с тобой заняться сексом, я бы так и сказал. Во-вторых, ты, конечно, привлекательный, но действительно подрасти. В-третьих, переодевайся, - он наконец нашел эту чертову дверку и кинул Канде коротенькое платье, которое едва прикрывало то, что перед наблюдающим вообще-то парень. Немой вопрос в глазах совсем обалдевшего азиата вызвал лишь нетерпеливый вздох. - Ищут двух пацанов, но совершенно не двух новеньких девчонок. Или ты реально думаешь, что он запоминает всех шлюх, которые подрабатывают у него? - шикнул Мана, поправляя чулок и распуская волосы, чтобы они прикрыли широкие и явно мужские плечи. Блядь из него получилась хоть и симпатичная, но угловатая: искать корсет и делать талию было некогда. Быстрыми движениями он намазал губы красной помадой и подкрасил ресницы.
- В принципе... я бы себе дал, - оценил результат своих стараний Мана, невольно поджав губы, чтобы не рассмеяться: пусть длинные волосы хоть немного делали его девчонкой с виду, а дурацкие рюшики прикрывали нулевой размер, создавая видимость хотя бы первого, талии у него не наблюдалось, а узкие бедра и ноги принадлежали парню, хоть и на каблуках. Несчастный Канда позади выглядел менее уверенно и явно проклинал его последними словами, когда бывший циркач взялся за раскрашивание лица азиата.
- И тебе тоже дал бы, будь ты старше, - оценил результат Кемпбелл под испепеляющим взглядом мальчика, сейчас выглядевшего как угловатая затравленная девчонка, мечтающая убить любого, кто к ней прикоснется. Но хотя бы он не был похож на самого себя. Хотя с этими очаровательными красными щечками, пусть от смущения и злости, Канда действительно был милым. Подрастет - так вообще красавцем будет, как пить дать. От девчонок отбоя не будет.
- Когда все это закончится, нажрусь как последняя скотина, - пробормотал певец, вздрогнув: оставалось надеяться, что в ближайшие сутки посетителей, падких на экзотику не будет.

Отредактировано Mana D. Campbell (2016-12-17 02:32:06)